Ниббана и её свойства — Бхиккху Сасана

Готама учит, что достижение полного прекращения возникновения всех феноменов, всех совокупностей так, что они ПРЕКРАЩАЮТ появляться, возможно. Однако это исчезновение не порождает небытие. В тот момент проявляется иная реальность, другой феномен, иная категория явлений. Это именно то, что открыл Будда.

Он увидел, что, когда совокупности прекращают появляться, там остается что-то еще. Это открытие было сделано под деревом, которое называется деревом пробуждения, поскольку Будда назвал этот опыт пробуждением. Он увидел, как возникают совокупности, и что действительно происходит, когда они прекращают появляться. Он увидел, что это не является ни аннигиляцией, ни небытием.

Посмотрим, на пример, что происходит с волной, которая гибнет на берегу. Вода не исчезла, песок не исчез, скалы не исчезли. Однако волны больше нет. Посмотрим, что происходит с погасшим огнем: пепел не исчез, камни вокруг пепла и тепло огня не исчезли. Но огонь исчез без остатка. Тем не менее, все остальное на месте. Растущие рядом деревья и галька – все там, хотя огонь погас. Точно так же, когда в комнате выключен свет, ничто не исчезло, хотя ничего и не видно. На этом сравнения заканчиваются, поскольку все имеет свой предел.

Один шаг вперед

То, что ощутил Будда, было полным прекращением всех видов образов, звуков, запахов, вкусовых и тактильных ощущений, и что было особенным – это прекращение всех видов умственного сознания, фактически, всякого восприятия. Готама, можно сказать, сделал шаг вперед и увидел исчезновение сознания, которое некоторые именуют трансцендентным, возвышенным, безграничным, он увидел исчезновение того восприятия. В том, в чем видят бога, он увидел не-бога. В том, в чем видят «буддовость», он увидел его отсутствие, он увидел ее исчезновение. В том, в чем видят нирвану, он видел отсутствие нирваны. В том, на что указывают как на запредельное, абсолютное состояние, состояние всеведения, просветления, он увидел исчезновение всего этого. Тогда, что же остается?

То, что остается, в полной мере невыразимо, но, все же, это есть нечто. Это настолько объект, что Будда поместил его в категорию объектов, которые составляют эту вселенную. Он говорит, что эта вселенная состоит из четырех универсальных категорий. Они универсальны в том смысле, что проявляются везде, что они везде есть, и что о них везде знают. Это – материальные феномены, обычно называемые материей. 

Это – психические феномены – восприятия, ощущения, воображения, концепции и т. д. Это – сознание, которое обладает способностью познавать материальные и психические феномены. Наконец, к ним относится и четвертый объект, который абсолютно реален. Это то, чего мы не видим. Мы не видим его, потому слушаем звуки, видим образы или забавляемся духовными, мистическими или запредельными состояниями. Мы не видим его, потому что мы осознаем что-то еще. Что мы осознаем? Мы осознаем материальные и психические феномены.

Происхождение слова «ниббана»

Как только процесс возникновения совокупностей прекращается, остается как раз этот четвертый объект, который обнаружил пробужденный Готама. Он назвал это состояние ниббаной, не нирваной.

Он использовал конкретное слово «ниббана». И то, что он сделал, было не случайным. Он употребил слово, которое до него не употреблял ни один из его современников. Как только не пытались переводить слово «ниббана» – и как «отсутствие привязанности», и как «остановленное дыхание» и т. д. Но пытаться переводить это слово – абсолютно не интересно. Надо просто им воспользоваться, поскольку оно выражает определенный объект. Поскольку это – объект, его нужно обозначить каким-нибудь термином.

Мы часто слышим, что состояние пробуждения безымянно, неизреченно, запредельно всему. Ерунда! О чем вы говорите? Будда никогда не говорил, что оно что-то трансцендентно, запредельно понятиям, запредельно всему. Он сказал просто, что это – одно из четырех составляющих вселенной. И он назвал его ниббаной. Он употребил то же слово, которое применялось в отношении риса, который охладел после того, как его вытащили из печи, или углей, остывших после того, как погас огонь. Будда взял это слово из обыденной речи. Что можно сказать, на пример, об остывшем рисе, когда спрашивают: «Где рис?» Рис в «ниббане».

Итак, Будда позаимствовал это слово из повседневной речи. Отвергнув религиозную терминологию жрецов и духовных гуру того времени, он пользовался языком из обихода повара, охотника, мясника или рабочего.

Согласно его учению, весь этот мир состоит из четырех категорий:

1) Сознание, которое обладает способностью познавать
2) Материальные феномены, познаваемые сознанием
3) Психические феномены, познаваемые сознанием
4) Ниббана, париниббана

Сознание, психические и физические феномены составляют пять совокупностей. Хотя и говорят «пять совокупностей», это всего лишь еще один способ обозначения. Иногда их делят на две категории – материальные и психические феномены, иногда на три – материальные и психические феномены, плюс сознание, иногда на пять совокупностей, иногда даже на более. Всего существует двадцать восемь материальных и пятьдесят два психических феномена. Их можно делить и дальше, чем упорно занимались современники Будды. Однако всех их можно разделить на три категории – материальные, психические феномены и сознание. Еще один феномен, который не входит в эти категории – это ниббана (или париниббана). Это то, что открыл монах Готама.

Фиксация

Всякий раз, когда возникает сознание, оно всегда связано со своим объектом, прицеплено, закреплено на нем. Это называется фиксацией, упадана. Если маленький хлебный шарик бросить в стекло, как мы делали в детстве, он приклеится к стеклу. Именно упадана заставляет хлебный шарик приклеиться к стеклу. Например, листок бумаги с липкой поверхностью на обратной стороне крепится благодаря упадане.

Точно так и сознание крепится к своему объекту. Это вполне естественно, именно так сознание и функционирует даже в тех, кто полностью освобожден, как монах Готама, просветленный Будда. Когда он был в сознательном состоянии, когда он говорил, когда он шел, его сознание все равно было привязано к своему объекту. Сознание обладает такой силой цепляния за объект, что оно продолжало возникать даже, когда монах Готама достиг полного прекращения пяти совокупностей. И хотя ниббана – объект особый, это все-таки объект, и, следовательно, он познается сознанием.

Таким образом, как только возникновение пяти совокупностей прекращается, сознание сразу же проецируется снова. Но так как материальных и психических феноменов, которые оно познает, больше нет, сознание проецируется на то, что осталось. Это и есть ниббана. Вследствие такого простого факта, Будда действительно помнил этот опыт. Поэтому он мог говорить о ниббане. Если бы он просто был без сознания, как бы он смог сказать, что ощутил ниббану? Ниббану невозможно ощутить в бессознательном состоянии. Чтобы ее познать, необходимо сознание. Таким образом, Будда ВИДЕЛ ниббану, он ПОЗНАЛ ниббану, он КОСНУЛСЯ ниббаны.

Он ощутил ниббану, как только его сознание прекратило цепляться за объекты, которые непрерывно появляются и исчезают. Как только цепляние за них прекращается, сознание проецируется на ниббану и пытается закрепиться на ней, поскольку по своей природе не может не цепляться за то, что воспринимает. Так что, Будда мог видеть ниббану только в течение краткого промежутка времени, так как фиксация на ниббане не может длиться долго.

Ниббана пуста

Ниббана объект особый – ощутимый, осязаемый, познаваемый сознанием, но ее особенность заключается в ее непроявленности. Поскольку она никак не проявляется, она никогда и не исчезает. Кроме того, она пуста и ничего не содержит – ни звуков, ни запахов, ни каких построений – вообще ничего. Она пуста. Она не ЕСТЬ пустота или ничто. Она пуста в смысле отсутствия в ней того, что ей чуждо по природе.

Мы можем сравнить это с пустой комнатой. Когда входят в пустую комнату, где нет людей и мебели, обычно говорят: «Эта комната пуста». Никто не приходит к заключению, что сама та комната есть ПУСТОТА. Просто говорят: «Она пуста». Она свободна от вещей, которые не позволили бы нам назвать комнату пустой, если бы они там были. Например, там нет никакой мебели, нет никого. Если бы там находился стул, то мы не смогли сказать, что комната пуста. Но поскольку в ней нет того, что обычно делает ее не пустой, мы говорим: «Эта комната пуста».

Так же и в «Сутте о пустоте» (Suññata sutta) в Палийском Каноне Будда говорит: «Ниббана пуста», а не: «Ниббана – это ПУСТОТА». Он просто говорит: «Она пуста». Она свободна от всего, что ей чуждо по природе. Это назойливое, липкое сознание, с его необычайной способностью цепляться, привязываться ко всему, что появляется в его поле зрения, проецируется на ниббану. Но длится это не долго, оно не может быть привязанным к ниббане в течение длительного времени, потому что ниббана пуста.

В ниббане ничего не возникает, и сама ниббана не возникает. Когда сознание проецируется на ниббану, оно как бы постепенно соскальзывает, скатывается обратно. Оно не может пребывать там больше нескольких минут, от силы – нескольких часов. Оно сразу же возвращается к своим «любимым занятиям». Это значит, что сознание снова начинает познать феномены, совокупности как нечто целое, а себя как лишь часть этого целого. Оно снова начинает осознавать звуки, мысли, прикосновения, вкусовые ощущения, цвета и т.д.

Поскольку сознание следует по определенному маршруту – оно осознает прекращение всех физических и умственных построений и снова проецируется на ниббану, на которой пребывает некоторое время и т.д. и т.п., Будда перед своим уходом поведал об этом пути, чтобы мы чувствовали себя в безопасности, идя по нему.

Ясно одно – это не происходит спонтанно. Это – результат определенных усилий. Монах Готама приложил усилия и преподал нам то, как мы, в свою очередь, можем этого достичь.

Два способа реализации ниббаны

Когда для полностью просветленного существа настает момент смерти, его сознание проецируется на ниббану. Поскольку момент смерти настал, сознание приостанавливается, прекращается. С того момента остается только ниббана, лишенная какого бы то ни было остаточного сознания. Тело подвергнется естественному процессу разложения, и потом все завершится. Это очень похоже на волну, которая исчезла на берегу: вода – все еще там, песок – все еще там, но волны уже нет. То же самое относится и к араханту, полностью освобожденному существу, Будде. То, что происходит в момент его смерти – всего лишь прекращение возникновения совокупностей, в этот раз окончательное. Сознание, объектом которого является ниббана, больше не возникает.

Возникает вопрос: А чем подтверждаются такие факты? Будда сказал, что он достиг ниббаны еще при жизни, но какие доказательства есть, что во время смерти все совокупности прекращают возникать, и остается только ниббана? Достижение ниббаны без остаточного сознания возможно и при жизни. А, следовательно, возможен и опыт ниббаны без памятования. Именно это испытал Будда – сразу после достижения пробуждения он вновь вошел в ниббану, поскольку, как уже было сказано, сознание не может долго оставаться на ниббане. Будда сразу же вошел в состояние, в котором сознание, объект которого – ниббана, больше не возникает. Поэтому понятно, почему он не мог ничего помнить. Таковы два вида опыта ниббаны.

Когда есть сознание, которое воспринимает это состояние как свой объект, которое познает его, тогда можно и говорить об этом состоянии. Иногда, можно услышать, как говорят: “Он был в сознании, но ничего не видел, ничего не слышал. Он осознавал объект, который был пуст”.

Исчезновение сознания

Другой способ реализации ниббаны осуществляется без остаточного сознания. Тогда уже нет ничего, о чем можно что-то сказать, что можно доделать, о чем можно что-то сообщить. Вследствие исчезновения сознания, отсутствует памятование.

Однажды, Будда спросил у одного человека, который приехал поведать Будде о необыкновенных способностях своих наставников: “А могут ли ваши наставники пробыть семь дней без памятования?” Конечно, нет! Никогда не услышишь, что бы какой-нибудь наставник, не зависимо от традиции – будь он великим буддийским учителем, или кем-то другим, говорил о полном отсутствии сознания. Они говорят именно о том, что познали, что увидели, что стало возвышенным, запредельным – то есть, о сознании.

Если мы будем упорно практиковать метод монаха Готамы, мы также сможем пережить этот опыт. То есть, вначале – полное исчезновение физических и психических феноменов, а затем и сознания, которое воспринимает их как свои объекты. В тот момент, мы испытаем нечто абсолютно новое, о чем раньше никогда не слышали, никогда не читали в духовной литературе – ниббану. Именно ниббану – объект, который можно познать, увидеть, ощутить сознанием. И когда это произойдет, мы осознаем, что в ней абсолютно нет никаких образов, никаких прикосновений, никаких звуков.

Второй способ опыта ниббаны совсем иной. Только те, кто полностью достиг цели, конца пути, кто осуществил полное освобождение, араханты, способны испытать ниббану с полным прекращением сознания.

Это может быть только один раз

В завершении пути обучения, который Будда назвал практикой развития внимательности, сатипаттхана, мы сможем впервые ощутить ниббану (путь может занять от нескольких недель, до нескольких месяцев или лет). Это уже само по себе замечательно. Впервые с незапамятных времен, впервые за неисчислимое количество лет сансарного бытия, побывав и чьим-то учеником, и чьим-то учителем, и мужчиной, и женщиной, и животным, и человеком существом, мы видим ниббану, мы достигаем ниббаны. Будда сказал, что тот, кто узрел ниббану хоть на миг, может положить конец всем проблемам. Он сам покончил со всеми видами беспокойства, потому что, узрев ниббану, осознал неизбежность окончательного достижения цели, как естественное завершение этого процесса. Это возможно если не в этом, то в одном из последующих существований, в крайнем случае, Будда говорит, в конце седьмой жизни практикующий сможет достичь ниббаны без остаточного сознания. Это называется париниббаной.

Мы полагаем, что пробуждение – это своего рода духовное воспарение, нечто колоссальное, потустороннее. Нам кажется, что до него нам далеко, слишком далеко, и что на это надо много времени. И мы думаем, что там только наш гуру. Хотя на самом деле ниббана рядом. Она доступна и быстро достижима. Это всего лишь феномен, как и любой другой. Она отличается от других феноменов тем, что никак не появляется, но все же это феномен, как и другие в том смысле, что он не является ничем иным как феноменом.

Просто, потому что в этом ничего кроме феноменов нет. Это – всего лишь феномен, который мы пока не познали, но он у нашего порога. Будда постоянно напоминает нам о необходимости практики – тщательной и самоотверженной. Тот, кто, довольствуясь малым, следует методам Будды, обязательно будет успешен в достижении конечной цели – окончательного прекращения всякой неудовлетворенности, ниббаны.

Вопросы и ответы о Ниббане

Можно ли сравнить ниббану, которая (если я правильно понимаю) является феноменом сознания, с состоянием глубокого сна? Там тоже, можно сказать, ничего не происходит, что оно похоже на состояние абсолютного покоя.

Именно так некоторые представляют ниббану. Они говорят, что во время глубокого сна ум пребывает в своем естественном состоянии, которое и есть состояние пробуждения.

Во-первых, согласно традиции Тхеравада, такого понятия как состояние пробуждения нет. Поэтому, ниббану нельзя приравнивать к нему. Во-вторых, ниббана – это НЕ состояние сознания.

Ощущает ли сознание что-нибудь особенное на этой стадии?

Это особенное познаваемо, определенно познаваемо, ощутимо, но оно не есть сознание. Сознание, которое познает ниббану, все равно обусловлено и сконструировано. Будда сказал, что оно всего лишь ментальная конструкция.

Сознание, “переживающее” этот опыт, это своего рода
исчезающее сознание, которое уже потеряло свою силу?

Это очень тонкий уровень сознания, которое можно сравнить с сознанием, которое проявляется во время глубокого сна, однако ниббана не похожа на это состояние сознания. Ниббана познается сознанием, которое подобно сознанию глубокого сна.

Почему? Просто потому, что, когда мы находимся в состоянии глубокого сна, наше сознание не имеет никаких ощутимых объектов. То есть все сенсорное восприятие на некоторое время приостановлено.

Можно придти к заключению, что если больше нет никакого восприятия, никакого ощущения, то это и должно быть состоянием пробуждения, так как Будда говорит о прекращении. Это очень тонкий феномен, который не легко понять. Он называется потоком бытия – сознанием, которое не воспринимает никаких касаний, образов, запахов, звуков, мыслей и т.д. Однако, несмотря на все эти характеристики, это не состояние пробуждения, но и не ум в обычном состоянии и т.д.

Когда сознание воспринимает ниббану, в нем также отсутствует всякое сенсорное восприятие. Только в этом смысле можно говорить о сходстве этих двух феноменов. Ниббана – это вовсе не объект, воспринимаемый сознанием во время глубокого сна, и не само состояние сознания во время глубокого сна. Сознание во время глубокого сна называется потоком бытия, которое некоторые, особенно тибетские буддисты неверно принимают за неизменное, вечное, тонкое и т. п. сознание. Будда обнаружил, что это не совсем так. Это действительно особый вид сознания, но это всего лишь сознание.

Эта сфера опыта (ниббана, прим. пер.) всегда в нас, или, может быть, вокруг нас, и можно ли с помощью практики випассаны более часто переживать ее, приблизитьcя к ней?

Эта сфера опыта не всегда вокруг нас, потому что мы находимся в сознании; есть звуки, есть образы, поэтому это – не ниббана. Чтобы достичь ниббаны необходимо проделать определенную работу. Ниббана не есть нечто якобы уже находящееся здесь, но сокрытое до поры до времени. Ниббана – объект особый, очень уникальный. То, что уже здесь – это то, что вы ВОСПРИНИМАЕТЕ.

Нас постоянно преследует навязчивая идея, от которой трудно отделаться, что в окружающих нас феноменах сокрыто что-то еще – нечто запредельное, невидимое. Но монах Готама назвал эту идею полностью ОШИБОЧНОЙ. Он заявил: “В одном определенном моменте нет ничего, кроме того, что вы познаете”. В этом теле ростом в метр с чем-то пребывают «Истина о страдании», «Истина о происхождении страдания», «Истина о прекращения страдания», и «Истина о пути, ведущем к прекращению страдания». Все это находится В ПРЕДЕЛАХ этого тела, В ПРЕДЕЛАХэтих восприятий. Нет НИЧЕГО снаружи, кроме и внутри этих феноменов. Мы не можем просто взять и запретить своему уму генерировать подобные идеи. Именно так устроен ум.

Возможно, человек действительно чувствует себя в большей безопасности, когда принимает иную картину реальности, так сказать, когда он верит, что находится на правильном пути.

Разумеется. Ум не может не порождать подобные идеи. Именно так совокупности взаимодействуют друг с другом, именно так они существуют. По сути дела, не следует слишком строго критиковать духовных наставников, которые утверждают, что достигли запредельных состояний. Они, действительно не могут думать иначе. Так это устроено! Такова природа. А мы не можем не верить всему этому. Вот так все и происходит.

Даже если мы и воспринимаем некое единство, некую сущность, все это все равно нигде не существует кроме как в нашем уме. Во всей сфере нашего опыта, нет никакого “света в конце тоннеля”. Согласно Будде, мир вращается в закупоренной камере. В ней нет НИКАКОЙ двери, через которые можно куда-то выйти, нет никакой щели, через которую в нее проникает свет извне.

Тогда что, надо оставить всю нашу обусловленность,
наше сознание, которое все это цементирует?

Это невозможно! Почему? Это то же самое, что покинуть пределы земли на автомобиле. Куда бы вы не поехали, вы всегда будете на поверхности Земли, потому что она представляет собой сферу! Вы садитесь в корабль и отправляетесь в путешествие в неведомый рай… Куда бы вы не направлялись, вы всегда будете на поверхности Земли, потому что она сфера. Подобным образом, Вы не можете просто так оставить свою обусловленность. Вера в то, что можно выйти за ее пределы – просто утопия, фантастика.

Я имел ввиду, если оставить эту обусловленность с помощью определенных практик. Таким образом можно покончить с обусловленностью?

Что же такое те практики, как не сама обусловленность в действии?

А с помощью випассаны, или какого-то пути достижения Ниббаны, соприкосновения с ней можно покинуть нашу закупоренную камеру? Прошу прощения за назойливость…

У вас есть полное право быть таким. Випассана, или точнее сатипаттхана, единственный эффективный способ, с помощью которого можно достичь полного прекращения этого механизма.

Так, все же путь есть?

Да, и его обнаружил монах Готама. Он сказал: “Есть такой путь”. Путь, которому он учил с самого начала, и которому мы следуем по сей день в традиции Тхеравады – это не путь блаженства, божественности, постижения сущности, хотя он не исключает вышеперечисленного. Более того, Будда призывал своих учеников достигать сверхмирских состояний, но предостерегал: «Помните, что это не цель пути. Хорошо ими овладеть, так как они весьма полезны (разумеется, есть много преимуществ в их обладании), но не оставайтесь там”.

Священники, духовные учителя и гуру всех религиозных традиций, по крайней мере, в большинстве случаев, оставались там, веря, что конечная цель уже достигнута. Это вполне объяснимо. Многие только повторяют то, чему их учат с детства. Они твердо верят, что являются воплощением какого-то просветленного существа, что якобы достигли этих состояний еще в прежней жизни. Другие верят в то, что делать вообще ничего не надо, что все уже там, все спонтанно, все сопричастно природе пробуждения. Собака испражняется! Щелк! И она уже Будда! Какое-то время можно убеждать себя: “Да, я вошел в состояние “танца”, я достиг просветления! “

Учатся ли они ли большей любви на пути к ниббане? Все говорят о культивации, реализации, достижении, внутреннем озарении, но любовь, помощь другим важна в жизни… Идущий этим путем любит безусловной любовью. Именно это нас интересует.

Без этого можно подумать, что все сводится к поиску блага для себя что бы “мое «я» находилось в своей маленькой ниббане, что бы оно было довольно”, и почему бы не взглянуть на смерть с позиции самоубийцы?

Не стоит смотреть на этот вопрос в таком ракурсе. Некоторые так отзываются о последователях Тэравады: “Они забились в свой тесный угол и занимаются своими делами.” Искажение началась из-за некоторых монахов, которые следовали учению Будды, но неверно поняли и свели его к тому, что вы только что высказали. Да, Будда всегда говорил: “Только вы сами можете достичь освобождения, никто другой не может сделать это за вас”.

Некоторые думают так: “Станем монахами, так будет лучше, потому что достигнем большей чистоты, будем носить монашеские одеяния. Миряне, у которых больше привязанностей, будут кормить нас, а мы будем созерцать, и достигать просветления. Таким образом, они накопят себе хорошие заслуги, и возможно, получат справедливое воздаяние и станут монахами в следующей жизни”. Бесспорно, такие тенденции существуют. Те буддисты последовали направлению, которому вполне справедливо приписали наличие эгоизма. Они уже с самого начала исказили учение Будды.

И поэтому другие буддисты выразили законный протест: “Но подождите! Будда ведь учил и состраданию, и добросердечию, и любви (вселенской любви), а вы зашли в тупик, витая в небесах. Вы просто занимаетесь сухими, безжизненными теориями о “чистой мудрости”, “одномоментной ниббане” и т.д.

Первые окопались по одну сторону, и их назвали “хинаяной”, вторые ушли в противоположном направлении, и в итоге зашли слишком далеко. Последние представляют так называемый «современный буддизм», или махаяну. Тем временем, третьи, известные сегодня как Тэравада, спокойно шли своим путем, не зная, и это поистине так, об этих “маленьких ссорах” и незначительных отклонениях. Они не знали о них не потому, что были не информированы; они просто дистанцировались от них:

“Мы не никак не связаны с хинаяной, и тем более с махаяной. В то время хинаяну составляли шестнадцать различных школ, а махаяна называлась «махасангхика». Монахи Тхеравады также заявляли: “Мы не принимаем ни ограниченность первых, ни космическую запредельщину вторых. Мы будем придерживаться линии, установленной монахом Готамой. Для тех, кто уже имеет небольшой опыт практики випассаны, кто понимает необходимость пребывания в состоянии равновесия при контакте с раздражителями органов чувств, кто учится принимать, а не реагировать, это – уже один шаг на пути развития любви, более совершенного вида любви. Да, конечно, это прекрасно. Кстати, Будда учил методам, которые развивают любовь и сострадание.

Следовательно, на пути к ниббане есть место для любви?

Ниббана вне всего этого, но если вначале не пройти через любовь, шансов достичь ниббаны нет. Тхеравада – это совершенный путь, где сохранено, правильно усвоено и полностью осуществлено учение Будды о сострадании и любви.

Это учение интегральное, не выдуманное? Оно не подвергалось искажениям?

Интегральное! Будда сказал: “Оно совершенно в начале, оно совершенно в середине, оно совершенно в конце”. Так он описал его. Поэтому, нет необходимости что-то удалять из него, и, более того, что-то добавлять к нему.

Автор: Бхиккху Сасана

Благодарим за перевод сайт Buddha.by
Источник: https://buddha.by/sasana-nibbana
….