Он не передавал выпечку — Аджан Сумедхо

(избранные отрывки)

У нас был один монах, которого я знал, так он оставлял всю выпечку у себя! Я сидел на обеде в линии монахов со своей небольшой чашей для подаяния, наполненной липким рисом и бамбуковыми ростками, ожидая какой-нибудь выпечки, которую должны были передавать. Разговор о трениях в уме! Я поискал и спустя некоторое время увидел, что монах, сидящий в начале линии со злобным блеском в глазах, не собирается передавать выпечку дальше. Я наблюдал своё стремление его убить, разочарование, само желание, негодование на того, кто не давал мне получить то, что я заслужил:

«Эта выпечка была предназначена для всех монахов, а не для одного. Это грязная выходка, чтобы подшутить над мирянами. Эти щедрые, добрые миряне приехали и привезли выпечку, и они хотели бы видеть, что её вкушают все монахи, а не только он один!» Я по-настоящему негодовал, чувствовал справедливое возмущение, потому что я был прав: «Если эти люди привезли выпечку только для одного монаха, то они не должны были привозить так много». Я сидел там, кипя от негодования, и на всю оставшуюся часть дня получил расстройство желудка, на всю – это потому, что мне недоставало способности сосредоточиться на разногласиях, противоречиях и трениях. На самом деле, со временем из этого вышла очень хорошая история.

Суть в том, что никто в тот день не умер, и никто не был лишён пищи. Мы все выжили. В нашей жизни были действительно глупые, нелепые вещи. И мы можем сильно расстроиться из-за чего-то незначительного и глупого, доведя себя даже до самоубийства. Я был крайне удивлён тому, насколько легко мною овладел гнев из-за такого тривиального события.

В ежедневной медитации мы используем для мудрой рефлексии трудные ситуации, в которых присутствует раздражение, неудовлетворительность, помрачение, разочарование, всё, что в жизни является негативным и неприятным. Это возможность для того, чтобы сосредоточиться, развиться. Мы можем повернуться к самому чувству, вместо того, чтобы пытаться исправлять мир, говоря, каким он должен быть.

«Вы знаете того монаха? Ну, он не должен был так поступать. Это неправильное поведение для хорошего монаха. Хороший монах должен всем делиться, и в действительности, по возможности отдавать свою долю кому-то ещё. Хороший монах не должен быть тем, кто оставляет себе всё и не передает выпечку!» Мы все можем договориться о том, каким должен быть хороший монах. «Хороший ли монах тот, который тайно хранит для себя еду? Нет! Хороший ли монах тот, кто заботится о себе за счет всех остальных? Нет!

Является ли хорошим тот монах, который не заботясь о себе, принимает только то, в чём нуждается и делится оставшимся? Да! Это хороший монах!» Итак, я мог пойти и сказать, тому монаху, каким он должен бы быть. Но он уже знал! Он знал, каким он должен быть. Он знал тогда, и он знал, что я думал, и это было ясно видно по блеску в его глазах. Всё, что мне оставалось сделать, так это направить внимание на ощущения, гнев, жар, туда, где на самом деле была обида – вовнутрь. Такая практика делает нас мягкими, мы становимся очень терпеливыми.

Тайские монастыри крайне не эффективны, хотя их цель, конечно, не в этом. В течение многих лет Аджан Чаа не давал разрешения на проведение электричества. Приезжали обеспеченные люди и хотели установить в колодцы электрические насосы, чтобы нам было легче, но Аджан Чаа отклонил это предложение. И он проверял, чтобы мы выходили каждый день с веревками, блоками и ведрами вычерпывать воду, затем несли ведра на шестах, и разливали воду по ёмкостям на кухне и большим ёмкостям для мытья и стирки возле умывальников. Примитивно, не так ли? И очень не эффективно.

Но это требовало большого терпения, готовности день за днем совершать рутинную работу, до тех пор, пока в итоге мы не обнаружили, что эта активность была довольно умиротворяющей. «Здесь, безусловно, всё было примитивным. Никакого водопровода и электричества. Это какая-то отсталость, неэффективность!» Я мог думать о том, каким это должно было быть, но дело было не в этом. Терпение, готовность переносить, готовность снова и снова заниматься рутинными вещами, готовность выносить москитов и другие вещи, вот в чём было дело.

Погода стоит очень жаркая, москиты кусачие, я сижу в медитации: «Я собираюсь заболеть малярией! Я это знаю!» Возможно, меня кусают шесть или семь москитов зараз. Ужасное ощущение. Возникает отвращение, невероятный гнев и чувство безысходности. Что мне нужно было делать? Единственное, что стоило сделать, так это направлять внимание на само отвращение, на чувство, и исследовать его. Именно так я и начал выносить то, что на первый взгляд было невыносимо. И я обнаружил, что такая практика была очень полезной. Мне это, конечно, в то время не нравилось, но это было очень полезно.

Чувство безысходности, трудности в нашей повседневной жизни, всё это мы можем использовать для медитации. Мы можем смело встречаться с вещами, которые проявляются в наших умах, со страхами и желаниями. И мы становимся теми, кто размышляет и учится у жизни, а не теми, кто всегда жалуется и чувствует себя разочарованными, когда жизнь не в состоянии оправдать их ожидания. Работать с такой жизнью, какая она есть, с самими собой, с людьми, с которыми мы живем, с обществом, в котором мы живем, вот что является медитацией в повседневной жизни.

У нас есть возможность стать пробужденными существами. Мы можем сосредотачиваться, наблюдать, понимать, по настоящему знать, чем является желание, знать, чем является страх, знать то, что присутствует, знать, что всё, что проявляется – является непостоянными условиями, и знать, что непостоянные условия безличны. Мы можем проникать в наши страхи и желания, и тогда мы не будем больше введены ими в заблуждение.

Так как большинство из нас действует обусловлено, то это, конечно, требует постоянной практики. У нас есть привычный образ жизни дома, в офисе, или всюду, где мы обычно живём и действуем определенным образом. Мы обрели безопасность и защищенность в этой рутине, в вещах, от которых мы чувствуем, что можем быть зависимы. Но опасно это самое чувство защищенности и безопасности! Вещи, о которых мы думаем, что они надёжны, на самом деле таковыми не являются, они могут измениться, разрушиться или у нас их могут в любое время отобрать. И тогда мы испытываем смятение, мы обиженны и расстроены. Что мы можем сделать? Мы можем пойти к источнику, пойти прямо туда, где мы можем стать свидетелями, узнать это, сосредоточиться на нём, действительно увидеть всё это как оно есть. И затем, если мы в данный момент уже не вслепую следуем за нашими чувствами, то мы начнём осознавать спокойствие наших умов.

Мы можем повернуться к этому спокойствию, необусловленному, к непрерывной тишине, безмолвию ума, мы можем просто повернуться к этой тишине вместо ощущения. И вот появляется зуд, мы поворачиваемся к тишине, а не к ощущению. Если мы, тем не менее, попытаемся повернуться к тишине, из-за отвращения к ощущению, то это не сработает. Нам следует быть безупречно честными и терпеливыми. Сначала нам нужно повернуться к ощущению, быть полностью с ним, терпеливо, быть готовыми к тому, чтобы его вынести, позволяя ему быть таким, какое оно есть, позволяя ему быть нашей медитацией, пока оно не прекратится.

Даже посреди сильнейшей боли и мучения, отчаяния или беспокойства, мы можем добраться до источника всего этого, вместо того, чтобы от этого убегать. И затем, когда мы ясно постигаем всё это, мы просто идём к тишине ума.

Если мы действительно готовы признать то, что вызывает здесь наибольшее беспокойство, или то, что является самым скучным, или наиболее пугающим, сосредоточиваясь на нём, и даже приветствуя всё это, тогда мы будем пользоваться возможностью, чтобы быть терпеливыми, мягкими и мудрыми. И это метод для того, чтобы развить определённую линию поведения – «путь» в наших жизнях в качестве человеческих существ с настоящего момента и до смерти наших тел. Я оглядываюсь назад на свою жизнь монахом. В то время я действительно возмущался и негодовал на некоторые трудные ситуации, но теперь я рассматриваю их с чувством симпатии. Теперь я понимаю, что это были придающие силу переживания. В то время у меня были мысли: «Я хочу, чтобы это не происходило, я хочу от этого избавиться». Но теперь я оглядываюсь назад с огромной благодарностью, потому что это был полезный опыт.

Текст: Аджан Сумедхо
Перевод: Цветков Павел
Источник: TEACHINGS OF A BUDDHIST MONK & NOW IS THE
KNOWING. VEN. AJAHN SUMEDHO. Amaravati Publications. 1990.
….